— По умер, — эти слова, произнесенные снова, теперь шепотом, гремели во всех уголках подвала.

Рухнувшая груда камней завалила выход из подземелья. Теперь многие доселе грозные мужчины в панике визжали. Все побросали оружие и думали лишь о том, как бы выбраться из проклятого подвала.

Тем временем Анни вытянула перед собой руки и стала водить ими из стороны в сторону. Словно повинуясь ее движениями, весь дворец стал раскачиваться. Наверху раздался страшный грохот и треск. Дом ритмично сотрясался.

Затем потолок подземелья треснул в пяти-шести местах, из щелей посыпалась пыль. Опять грохот и треск — и с потолка посыпались балки и камни. Раздались предсмертные вопли и стоны тех, кто оказался погребен под руинами.

Было впечатление, что пришедший в мир разрушительный ураган своим воем без слов оплакивает По. Откуда-то потянуло едким запахом дыма…

Глаза ярко-серые. Над лбом вьются каштановые волосы. Ручки — залюбуешься, изящной формы, с длинными пальчиками. Голубенькая юбочка и белая блузка были в песке, а подол юбки сильно промок. Пухлые губки девочки гневно дрожали, пока она осматривала разрушения, метая гневные взгляды в его сторону. Однако из серых глаз не выкатилось ни одной слезинки.

— Простите, пожалуйста, — снова пролепетал он. Она демонстративно отвернулась от него. А через мгновение вдруг размахнулась босой ножкой — бац! и еще одна стена рассыпалась. Бац! и еще одна башня рухнула.

— Не надо! — закричал он и кинулся к ней. — Прекратите! Пожалуйста, прекратите!

— И не подумаю! — взвизгнула девочка, с остервенением двигаясь вперед и норовя докончить разрушение. — Вот так! Так!

Он схватил ее за плечики, а она вырывалась, и брыкалась, и крушила песочный замок…

Я вцепился в ее плечо. Весь чертов потолок собирался обрушиться на нас — падали объятые огнем балки, камни, доски…

— Анни! Останови все это! — прокричал я. Казалось, она даже не осознает моего присутствия.

Где-то над нами рухнула стена дворца. В то же мгновение я понял, что настал конец — вся эта стенища с ее дурацкими орнаментами проломит потолок подвала и рухнет прямо на нас…

— Анни!

Она взмахнула рукой — и земля рядом с нами стала расступаться. Я с размаху дал ей пощечину, чтобы она пришла в себя.

Но она уже падала в расселину — я едва успел подхватить ее. Тогда я исступленно воззвал к той, с кем установил невидимую связь еще в Испании — до того, как отправиться в Толедо.

— Лигейя!

Поднимая Анни на руки, я увидел вдали Лигейю — в серебристом проеме света.

— Я жду, — произнесла она. — Я прошла свою половину пути. Встречайтесь со мной на середине.

Серебристый светящийся коридор удлинился от нее к нам. С Анни на руках я бегом поспешил по коридору света — туда, где нас ждала спасительница. А за моей спиной раздался чудовищный грохот, словно разом заговорила тысяча водопадов.

Не оглядываясь, я продолжал бежать.

Глава 15

Спустя несколько месяцев я узнал, что, к величайшему моему удивлению, мое имя было упомянуто в завещании Сибрайта Эллисона и я унаследовал от него небольшое ежемесячное содержание, а также особняк под названием Лэндорс Коттидж, где мы с Анни проживаем в данное время и где я пишу эти воспоминания.

Наши друзья, в частности Дирк Петерс, время от времени приезжают навестить нас.

Мы не забыли Эдгара Аллана По, покинувшего разом два мира, что стало горестной утратой и для одного мира, и для другого.

Ах, как бы нам хотелось, чтобы он мог разделить с нами прелести жизни в милом зеленом уголке, где у самого особняка столько васильков, тюльпанов, маков, гиацинтов и тубероз, а дальше — луга, рощи, тихие прудики с кувшинками у берегов.

Но временами мы открываем другую, заднюю дверь нашего милого жилища, — и тогда оказываемся на туманном берегу, где катятся теплые, как кровь, морские волны и колышутся бесформенные тени. Оттуда мы совершили не одно полуночное путешествие в пределы странные и малоизведанные, о существовании коих мы бы ничего не знали, если бы на Земле однажды не жил наш любимый брат.